Любимовское

(эпизод которого не было)


А.Кривцов

На Любимовском шел дождь. Весь личный состав экспедиции во главе с Сенатором залез в огромный и сухой, в некоторых местах, "амбар", обильно укрытый полиэтиленом. Было время дневной читки. Читали Гадких Лебедей. Книга была очень "в тему", так как над озером уже третью неделю не переставая шел дождь. Вот в палатку влез последний дежурный и сообщил, что кисель сварился и поставлен остужаться в воду под скалой. Дождь сильнее забарабанил по скатам палатки. Прошло минут двадцать.

- Ну, кто пойдет за киселем? - спросил Сенатор.
- Да, господа! Кто принесет эту подметку?!- Вторил ему Леня-муму.
- А!.. Дежурного!

Бедного Базиля - дежурным был именно он - вытолкали из амбара на дождь как подлую каштанку. Грустный Базиль спустился к воде и уже взял котел, когда хриплый голос окликнул его с озера: "Базиль! Зови Сенатора!"

- Господин Сенатор! Олег Артемьевич! - Громко закричал испуганный Базиль. - Скорее сюда.
После четырежды повторенного зова, Сенатор, укрываясь от дождя, накидкой показался на верху скалы. За ним вылезли Бармалей и Леня-муму. Посмотрев на поверхность озера, все трое разразились диким смехом. Метрах в пятидесяти от берега на поверхности воды плавало нечто...

На водах залива плавно покачивались желтые надувные бревна, суковатые сушины, полиэтиленовые мешки и куча всякого другого хлама. Посреди всего этого в воде распластался большой белый кусок ткани с красным мальтийским крестом посредине, очевидно служивший парусом судну, которого больше уже не суждено было никому увидеть. Рядом плавало большое суковатое бревно, за которое уцепились четыре окоченевших тела, одетых странным образом. Первым плыл кто-то в черной широкополой, совершенно идиотской шляпе, которая накрывала его целиком. Человек этот, как и его спутники, одной рукой держал свой рюкзак, а другой хватался за бревно. Он дико кряхтел и охал. За ним к бревну прицепился кто-то в черном мундире с серебряными плетеными погонами и в черной финской шапке. Человек в мундире все время приговаривал: "Все из-за тебя, старый хрен" и норовил ударить того, что в шляпе по голове. Правда у него ничего не получалось, так как руки его были заняты бревном и рюкзаком. Далее следовал хмурый и злой в зеленой штормовке - ему было тяжелее всех. Обеими руками он держал красный "Ермак", который стремился отправиться ко дну, прихватив с собой хозяина. Так что владельцу этого "чудо-рюкзака" приходилось держаться локтями за бревно, а зубами за сук, удачно торчавший перед его лицом. Четвертому было лучше всех. Гитара, привязанная к рюкзаку, придавала ему и его хозяину изрядный запас плавучести. За бревно последний потерпевший кораблекрушение держался, очевидно, из солидарности.

Временами кто-нибудь из четверки отрывал одну руку от бревна и делал пару гребков в сторону берега. Под хохот и улюлюканье уже всей экспедиции эта похоронная (и по скорости, и по виду) процессия приближалась к скале. Когда до берега оставалось уже метров пять, хмурый и злой в зеленой штормовке, сделав неловкое движение, выпустил свой "Ермак". Рюкзак затонул с одной стороны бревна, человек с другой. Минуты три из-под воды шли обильные пузыри, которые постепенно приближались к берегу. Пасечник (а это был именно он) шел по дну. Первым из воды показался блестящий станок, затем полинялая красная тряпка рюкзака и, наконец, голова Пасечника.

Между тем остальные трое причалили к берегу. Под черной шляпой обнаружился Sanctus, он же Телик. Изрыгая проклятья на погоду, озеро, гнилые веревки, он выливал воду из многочисленных тубусов, которые извлекались им из рюкзака. В черном мундире был Штирлиц, а с гитарой - Денис. Они поздоровались со всеми, флегматично разделись и поплыли собирать надувные бревна и не затонувшие вещи. Минут через сорок все потерпевшие кораблекрушение были переодеты в теплые вещи, собранные со всей экспедиции и помещены в центр "амбара". Восхищенные слушатели с нетерпением ждали интересного рассказа.

Дождь, который так досаждал экспедиции, вдруг резко прекратился, и сквозь разрывы в тучах лагерь осветило яркое летнее солнце.


А.К., 30 марта 1982 г., Мат-мех, Петергоф